Мало кто знает, но на улице Воскресенской есть тихий и уютный двор, который расположился между двумя «сталинками». Обычно здесь бывают только «свои», но иногда можно встретить и любопытствующих калужан, изучающих укромные уголки старой Калуги.
Эти две «сталинки» были построены в 50-х годах прошлого века по одному проекту, и изначально это было жилье для сотрудников городского исполнительного комитета, который находился то время в здании Дворца торжеств. Дома были построены в достаточно сжатые сроки из не самых качественных материалов, и «удобства» находились на улице, но тем не менее квартиры в них обладают некоторым шармом сталинской эпохи, а некоторые из них двухуровневые.
Именно здесь весной 2022 года купили квартиру Вера и Павел — калужские художники и блогеры. Они живут здесь вместе с двумя детьми, постепенно делают ремонт и рассказывают об этом в соцсетях *. Павел занимается росписью стекол и различных предметов старины, а Вера — вышивальщица, и большой материал о ее творчестве весной этого года вышел в журнале Seasons. Мы поговорили с Верой и Павлом и узнали, чем их привлекает жизнь в историческом центре города, каково жить в старом фонде и чем новостройки, на их взгляд, уступают старому фонду.
Вера и Павел долгое время снимали квартиру в типовой «хрущевке» в районе площади Победы, а поиски своего жилья пришлись на не очень благоприятное время — весну 2022 года. Тогда и предложений на рынке было мало, и цены выросли, и процентные ставки по ипотечному кредитованию тоже изменились не в лучшую сторону. Главный критерий поиска — «сталинка», но найти квартиру в историческом доме в Калуге всегда было проблематично, и эта авантюра больше подходит тем, у кого есть возможность ждать. А наши герои временем не располагали, и жилье было нужно уже сейчас, поэтому их поиски не ограничивались одним районом и рассматривались все доступные варианты квартир в домах сталинского периода.
Вера:
— Если говорить про идеальную ситуацию, то хотелось бы дом даже постарше. «Сталинка» — это такой лайт вариант. То есть они благородные, они прекрасные, но в Калуге не так много сталинок, и, конечно, хотелось бы в каком-нибудь купеческом доме, в лучшем случае. Но понятно, что это совсем другие вложения и на них не дают ипотеку.
Я себе не могу объяснить, в какой момент мы решили, что нам нужна именно «сталинка». Скорее всего, большое значение имел опыт проживания в Москве, когда мы жили или почти за городом, или в типичном районе с ужасными новостройками, которые теперь и здесь строят массово на Правом берегу. И мы знаем, что это такое, и это никак не связано с городом вообще. Это очень плохо, бездарно, дешево — не в смысле стоимости, а в смысле сделанности, потому что в этой застройке нет мысли.
Павел:
— У сталинской застройки есть преимущества, потому что здесь дворы озелененные, она небольшой этажности и высотности, и она еще более-менее сохранилась. Когда мы сюда приехали, обратили внимание, что здесь у соседей какое-то трепетное отношение. Они говорят: «Вот тут мой дедушка посадил дерево» или «Пусть сарай уже завалился, но мы знаем, откуда он происходит». И эта бережность тоже сохраняет пространство. И в этом смысле сталинки очень выгодно отличаются от той застройки, к которой мы привыкли. Все мы так или иначе жили в панельках, в микрорайонах. Ну что остаётся? Либо вот эти микрорайоны, где дворы-парковки, либо какая-то новая застройка типовая.
Для нас в архитектуре самое главное — это наличие каких-то общественных пространств, улицы. Очень важно, что улица тоже должна быть дружелюбной. Это не должна быть дорога автомобильная, которая разрезает пространство, делает его недоступным. Безопасность движения всегда меня беспокоит, потому что эти дворы, где куча машин, и постоянно читаешь в новостях, что кого-то сбивают. У меня это всегда страх вызывает. У нас сын Евсей, ему 5 лет, он любит исследовать, и здесь ему нормально, он комфортно себя чувствует. Вот я даже заметил, что на Воскресенке много детей всегда.
За что я еще ценю эту застройку сталинскую, что есть возможность, учитывая, что здесь мало жильцов, сделать ТСЖ. То есть договориться, и ты можешь внести в ЕГРН границы участка и владеть землей. Это большое преимущество. Если походить по этим улицам, то ты увидишь, как многие люди бережно относятся к своему маленькому участку, высаживают цветы. И это создает дружелюбную среду.
Вера:
— Важно, чтобы внутри были какие-то детали. Мы хотели, чтобы эта аутентичность не была стерта с лица земли. Потому что можно говорить, что у тебя квартира в сталинке, но в ней уже ничего не будет: тут обшито пластиком, там — линолеум и так далее. Важно, что не только снаружи дом у тебя старый, важно, чтоб и внутри он был жив. А большинство людей из тех, кто покупает, они же варварски все сбивают…
Мы посмотрели одну квартиру в соседнем доме — там очень классная лестница. И сразу от этой лестницы хочется двигаться дальше. Когда мы пришли сюда, здесь розетки лепные сохранены, окна деревянные, эркер. Пол деревянный был уже закрыт линолеумом, но его было дорого очень восстанавливать, это в проекте, так как в идеальной ситуации пол должен быть деревянным, конечно.
У домов старого фонда, как, впрочем, и у любых других, есть свои преимущества и свои недостатки. К последним часто относят ветхие коммуникации, неровность стен, необходимость дорогостоящего ремонта. Вера и Павел к этому относятся философски.
Вера:
— Улица Воскресенская — самая лучшая улица в Калуге. И когда в этом живешь, в этом пребываешь… Есть в этих местах уважение к человеку. Это ключевой момент. А когда внутрь мы зашли и посмотрели, то я увидела, что есть эркер — он просто прекрасный. Несмотря на то, что это первый этаж, темновато, но есть эркер, много окон, которые выходят на разные стороны. Розетки лепные сохранились и деревянные окна, хоть они пока не открываются, но они есть. И двери тоже сохранились, двустворчатые. Для меня еще огромное значение имеет высота потолков, я считаю, что это очень важно. То есть прям дыхание ощущаешь.
Кстати, важно, что интерьер хочется сделать под то, что снаружи. Иногда смотришь, что в новостройках делают золотой унитаз, образно говоря, это очень комично, очень странно.
Павел:
— Тут есть кирпичная кладка, этот дом держится на колоннах, а между ними стены — штукатурка, дранка, а под дранкой просто строительный мусор. То есть это не дорогостоящее строительство, это не усадьба, не доходный дом. Понятно, что это очень бюджетная история и тут особо не почувствуешь благородства материала, но все равно есть благородные формы, с которыми можно работать. Есть пространство для художественных решений, ты можешь поиграть с кирпичом, с кладкой, с теми же розетками, которые сохранились, лепниной. В этом смысле сталинки больше дают какой-то объем, размах для воображения. Здесь можно поиграть со стилем, с эклектикой.
Наш сосед обычно переживает за перекрытия: они деревянные, и понятно, что их нужно менять. И мы чувствуем, когда он ходит, такие вибрации.
Вера:
— Я просто не считаю это недостатком. Мне кажется, что в этом есть живость и жизнь. Это можно считать и достоинством, и недостатком. Мы ходили к соседу, он нам показывал свой ремонт, а я смотрела и сравнивала эркер у него и у нас. Там есть разница в стеночках, где вставлены эти окна, — расстояние разное. И мне это ужасно понравилось. Ведь эркер предполагает какую-то симметричность, а тут такого нет. И мне это нравится. Мне кажется, что в этом есть художественность. Равно так же, как люди привыкли делать идеально ровные стены. Блин, а почему они должны быть идеально ровными? С какой стати? Почему нужно их выравнивать? Ну мы сами все неровные. Мне кажется, что в этом есть какая-то живость. В этой квартире (кто-то считает это недостатком, а кто-то достоинством) есть архитектура внутри — куча разных выемок.
Это же дело вкуса и внутренних приоритетов, потому что кто-то брезгует, а кто-то спокойно относится к таким вещам. Кто-то вторичку категорически не приемлет, и я это понимаю.
Павел:
— Если поспрашивать людей, живущих на Воскресенке, то они в основном ждут, когда уже их всех переселят, потому что живут в разрушенных домах, у них ничего нет. А мы смотрим на это как на проект своей жизни, как на материал для своей работы, творческой работы, работы художника. И вот когда ты смотришь на это как художник, ты думаешь, что это богатство, что в этом есть какое-то сокровище. А когда ты просто не знаешь, куда деться от этой разрухи, от этой старости и ветхости, то понятно, что ты хочешь переехать в новую квартиру.
На рынке вторичного жилья часто можно встретить вариант «заезжай и живи», но для старого фонда это редкость. Поэтому, приобретая «сталинку», важно понимать, что найти вариант без изъянов будет сложно. Часто бывает так, что новые жильцы сначала полностью ремонтируют квартиру, и только потом въезжают туда жить, но у наших героев другая ситуация и свой взгляд на ремонт.
Вера:
— Нам сразу было понятно, что пока ты живешь в квартире, в ней нельзя делать ремонт. По сути нужно начинать с коммуникаций, но мы изначально не планировали делать этого всего, потому что невозможно жить здесь и все делать. И как временное решение мы сделали пол, так как без него невозможно, потому что плохой пол создает грязь.
Первое, что я сделала, — содрала обои, потому что я их ненавижу. И все, можно больше ничего не делать.
Павел:
— Если основательно подступаться, то нужно почти все менять. Поэтому ремонт такой у нас, ситуативный.
Вера:
— Мы понимали, что ремонт никто делать не будет, нет смысла, когда здесь проживаешь. Поэтому вот такой лайт вариант: только пол сделали, обои убрали и стены покрасили. И все. И то так, художественно. А если говорить про ремонт дальше, то самое важное — навести красоту: люстру повесить красивую, шторочки и все.
Павел:
— Вера сорвала обои — это самый такой радикальный художественный шаг. Кажется, что так и должно быть. Мне нравится, что в таких старых домах раньше в штукатурку подмешивали сок грецкого ореха, и стены становились такого бежевого, телесного цвета. Мне кажется, тут примерно также.
Это преимущества сталинки: есть от чего отталкиваться. У тебя есть что-то нерушимое, от чего ты можешь оттолкнуться и начать двигаться в освоении этого пространства, делать его домашним, близким себе. Можно, конечно, всё сразу сделать, вложить сюда кучу денег, но возможности не всегда есть.
Вера:
— Когда мы приехали сюда без мебели, и у нас появилась винтажная люстра, я поняла, что есть надежда. Люстра очень помогла мне в осознании, что можно улучшить ситуацию даже при отсутствии средств. Благодаря этой люстре я поняла, что интерьер можно какими-то деталями собрать по чуть-чуть.
Еще важно, конечно, кухню сделать, снять пластик в ванной, купить абажур, шторы повесить, карниз в комнате. И найти место вещам, уже как-то устаканить, потому что еще не понятно, что куда положить, еще есть с этим непонимание. И я думаю, мы ничего делать не будем, пока тут живем, это совершенно точно. По ходу решать будем.
Павел:
— Если ты располагаешь ресурсами, временем, то можно дом построить где-то за городом и прекрасно чувствовать себя. Но если ты относишься к этому как к творчеству и ты готов тратить усилия, время, готов изучать какие-то новые сферы деятельности, то «сталинки» дают тебе такую возможность: поработать, посмотреть, поизучать, присмотреться, приладиться к чему-то. Если вложиться в новостройку, в тотальный бетон, то там ты подчиняешься этому пространству. То есть ты должен себя либо очень сильно смирить, либо уйти в какой-то кич, в безвкусицу. В этом смысле в сталинке есть какой-то диалог, который важно найти с пространством, с домом. Почему так важна архитектура? Ты с ней можешь вести беседу, говорить: и на себе чувствовать какое-то влияние, и сам влиять на нее. Здесь есть взаимодействие, внутреннее домашнее ощущение, что твой дом полнится.
Дом Веры и Павла — это творческое пространство, где каждый уголок по-своему живописен: здесь стоит плетеная корзина с разноцветными нитками, которыми вышивает Вера, там — шкаф с книгами по искусству и художественной литературой, на кухне — винтажная посуда, а стены украшены работами наших героев.
Вера:
— Дом — это твоя почва, это этически очень важно. И для детей хочется сделать так, чтобы это место не было перебежкой временной и чтобы ребенок ощущал себя в доме и видел эту плотность: памятные какие-то вещи, важность книг и книжных полок, детали. Эта среда формирует человека — и это важно, и это огромный плюс исторического жилья
Павел:
— Для меня очень важно соседство, а в исторических домах ты соседствуешь не только с людьми, ты соседствуешь и с архитектурными формами, какими-то устоявшимися привычками людей. Это соседство не только социальное, оно более полное. У тебя больше есть возможностей для реализации себя. Если ты хочешь окружать себя средой богатой, разнообразной, то в этом смысле историческая среда тебе подходит. Нужно понимать, что богатство — это часть тебя. То есть если ты будешь вкладывать — ты будешь получать преимущества, не будешь вкладывать — будешь получать издержки. Новостройки намного проще в эксплуатации. Если ты студент или вы пара без детей, то, наверное, вам легче будет жить в новостройке. Если человек ориентирован на внешнюю социальную жизнь, он немного времени уделяет на обустройство внутреннего такого пространства, он постоянно активен, у него детей нет, семьи, то новостройка, я думаю, или квартира в башне — это вполне нормально. Ты не будешь заинтересован обустраивать свое пространство, если ты постоянно вне его находишься. Если ты постоянно на работе в офисе, то у тебя не хватит времени просто. Да и зачем тебе вкладывать? А если ты как-то меняешь свой образ жизни, то тогда ты и начинаешь искать для себя подходящее пространство, жилье.
Вера:
— Дом — это ресурс. Если мыслить дом как ресурс, то в него хочется вкладывать.
В Калуге не так много районов, где можно встретить дом-ресурс: Воскресенка, Чичерина, часть улицы Плеханова рядом с Каменным мостом и, возможно, Салтыковка. И везде это истории — истории домов, людей, семей, которые накапливались десятилетиями. Именно это сложнее всего воспроизвести в новом районе. Но если понимаешь проблему, с ней легче работать. Ведь все районы когда-то были новыми, и важно в каждый из них тоже добавлять немного человечности, чтобы туда приходили люди, которые рассказывают истории.
